Часть третья

СОВМЕСТНОЕ ДЕЙСТВИЕ И САМОПОЖЕРТВОВАНИЕ

Предисловие

Жизнеспособность массового движения зависит от готовности его последователей к совместным действиям и самопожертвованию. Когда мы приписываем успех движения его вере, доктрине, пропаганде, личности вождя, жестокости и т. п., мы на самом деле имеем в виду способы объединения масс и средства, применяемые для внедрения готовности к самопожертвованию. По-видимому, невозможно понять природу массового движения без признания того, что их главной заботой является поощрение, совершенствование и укоренение готовности к совместным действиям и самопожертвованию. Понять, каким путем вызывается эта готовность, значит ухватить внутреннюю логику большинства характерных позиций и поступков активного массового движения. За немногими исключениями, любая группа или организация, пытающаяся по тем или иным причинам создавать и поддерживать тесное единство и постоянную готовность к самопожертвованию, обнаруживает все свойства (как благородные, так и низкие) присущие массовому движению. И, наоборот, движение утрачивает многое, что отличает его от организаций другого рода, когда ослабляет свою коллективную замкнутость и начинает рассматривать личные интересы как законный мотив деятельности. Во времена мира и благополучия демократическая нация предстает институционализированным обществом более или менее свободных индивидов. Но во время кризисов, когда существование нации поставлено под угрозу, и она пытается укрепить свое единство и вызвать в своих гражданах готовность к самопожертвованию, она почти всегда приобретает черты, сближающие ее с массовым движением. То же справедливо и в отношении религиозных и революционных организаций: превратятся они в массовые движения или нет, зависит не столько от проповедуемого ими вероучения или предлагаемой программы, сколько от того, в какой мере они озабочены единством и готовностью к самопожертвованию своих членов.

Важным моментом следует признать то, что в дошедшем до края отчаяния индивиде склонность к совместным действиям и самопожертвованию возникают спонтанно. Тем самым появляется возможность через сознание самого отчаявшегося подобрать ключи к тайне этих склонностей и технике, применяемой для их планомерного насаждения. Что угнетает его? Сознание невосполнимого краха собственного Я. Его главное желание - избавиться от этого опостылевшего Я. Именно это желание лежит в основе склонности к коллективным действиям и самопожертвованию. Отвращение к этому "нежеланному" Я и побуждение забыть его, замаскировать, сбросить подобно тому, как змея сбрасывает свою кожу, ведут как к готовности пожертвовать этим Я, так и к попыткам потерять его, утратив "необщность" своего лица в едином коллективном целом. Вдобавок к этому, отчуждение от своего Я обычно сопровождается целым рядом различных и внешне несвязанных эмоций и импульсов, которые при более тщательном рассмотрении обнаруживают себя важными факторами в процессе унификации и самопожертвования. Другими словами, разочарование не только питает желание единства и готовность к самопожертвованию, но также создает механизм для их реализации. Столь различные явления, как девальвация настоящего, способность к "игре в другого", склонность к ненависти, готовность к подражанию, легковерие, погоня за невозможным и многое другое из того, что наполняет сознание глубоко разочарованного, служат, как мы увидим, объединяющими факторами и подстрекателями к безрассудным действиям.

В разделах 44-103 мы попробуем продемонстрировать, что сами попытки привить людям склонность совместным действиям и самопожертвованию ведут (независимо от того, хотим мы этого или нет) к тому, чтобы вызвать и поощрить в них отчуждение от собственного Я, и что тем самым мы способствуем возникновению и закреплению у них всех тех эмоций и импульсов, которые сопровождают спонтанное самоотчуждение у отчаявшегося. Короче, мы попробуем показать, что техника активного массового движения состоит главным образом во внедрении и культивировании наклонностей и реакций, присущих сознанию разочарованного.

Весьма возможно, что читатель не согласится со многим из сказанного в этой части книги. Не исключено, он посчитает кое-что преувеличенным, а что-то упущенным. Но эта книга - не назидательное руководство. Это - книга размышлений, и я не стыжусь прибегать в ней к полуистинам, особенно тогда, когда они намечают новые подходы и помогают формулировать новые проблемы. "Иллюстрируя принцип, - говорит Баджот, мы вправе многое преувеличить и вынуждены многое опустить".

Способность к совместным действиям и самопожертвованию как правило идут рука об руку. Когда мы слышим о какой-то группе, с особенным презрением относящейся к смерти, мы не ошибемся, если предположим, что эта группа крепко спаяна и едина. И, наоборот, члены замкнутых групп обычно с презрением относятся к смерти. Как совместное действие, так и самопожертвование, требуют самоумаления. Чтобы стать членом коллективного целого, индивиду следует от многого отказаться. Он должен забыть об уединении, о личном мнении и зачастую и о личном имуществе. По пути в школу самоотрицания ему неплохо было бы пройти приготовительный класс совместных действий. И, наоборот, человек привычный к самозабвению, сбрасывает прочную скорлупу, отделяющую его от других, становясь легко ассимилируемым. Всякая объединяющая сила способствует таким образом готовности к самопожертвованию и наоборот. И хотя для удобства изложения в нижеследующих разделах мы рассматриваем оба этих фактора по отдельности, мы всегда должны памятовать об их неразрывности.

Здесь также неплохо было бы наметить план исследования проблемы самопожертвования в разделах 44-63.

Метод воспитания готовности сражаться и погибать состоит в отделении индивида от его Я из плоти и крови - в том, чтобы не позволять ему быть самим собой. Это может достигаться путем полной ассимиляции индивида в коллективный организм (разделы 44-46); путем развития в нем другого, воображаемого Я (раздел 47); через культивирование презрительного отношения к настоящему и фиксацию интереса на том, чего нет (разделы 48-55); посредством отгораживания его от реальности непроницаемой ширмой - доктриной (разделы 56-59); препятствования установлению устойчивого внутреннего равновесия через возбуждение страстей, чем провоцируется фанатизм (разделы 60-63).